Пух и все-все-все или Охота на Щасвирнуса - Страница 3

– Фак! – произнес с удовольствием серый ишак, очень надеясь, что его кто-нибудь услышал. Но кроме дохлой лягушки на берегу никого не было.

Ослика навещали еще реже, чем Кролика. И если от посещения Кролика всех отпугивал запах, то от Иа всех отпугивали заросли Непролазного Очень Колючего Чертополоха, из которого Иа гнал самогон. Последний раз Иа посещали на его позапрошлогоднем дне рожденья, когда Пятачок подарил ему зеленый шарик, затем все нажрались и искупали в этом пруду вяло отбивающуюся и глупо хихикающую Сову.

– Мой любимый цвет. – пустил слезу Иа, вспоминая зеленый шарик.

Тут в близлежащих и самых больших кустах Непролазного Очень Колючего Чертополоха раздались громкие поросячьи повизгивания.

– Кто бы это мог быть? – удивленно подумал старый бесхвостый ослик.

Для того, чтобы лучше слышать, Иа пошел на хитрость. Правой задней ногой Иа приподнял свое левое ухо и стал слушать.

Из кустов все отчетливее раздавались писки и вопли свиньи, а затем раздалось мощное БУМС! Со скоростью метеорита розовый снаряд вылетел из кустов и с душераздирающим воплем попал Иа в лоб.

Когда Иа очнулся, он увидел лежащего в грязи рыдающего Пятачка.

– Пятачок, это был ты??? – с удивлением и гневом просипел Иа, потирая копытцем шишку на лбу. Уж от этой свиньи он такого свинства не ожидал!!!

– ЫЫЫЫЫЫЫ! – рыдал Пятачок – Мой шарик! ЫЫЫ!!! Он лопнул из-за этого поганого чертополоха!

Далее вежливый и воспитанный Пятачок крайне подробно поведал, что он думает о чертополохе и сером идиоте, который его выращивает. Остальные слова потонули в слезах и соплях.

Тут Иа услышал из кустов рев разъяренного медведя, а спустя пару секунд из кустов по стратегической траектории вылетел Пух и упал в озеро, окатив Иа и рыдающего кабанчика волной мазута, воды и дохлой рыбы.

Намокший Иа грустно вздохнул.

Отфыркиваясь, из пруда вылез Пух выдергивая из себя колючки.

– Здравствуй, осел! – вежливо поздоровался мишка.

– Здравствуй дикобразик Пух! – злобно ухмыльнулся Иа, за что мгновенно схлопотал в глаз.

– Аааааа… Пятак уже пришел. Это хорошо. Он тебе рассказал? – спросил Вини.

– Чего рассказал? – спросил в свою очередь Иа, зыркая на Пуха здоровым глазом.

– Так я и думал, что он не справится! Хорошо, что я вернулся, – пробурчал Пух и беззлобно пнул Пятачка под ребра. – А ну заткнись, свиная отбивная! У нас с ослом важный разговор!

Далее последовал рассказ про Ужасного Щасвирнуса и про коварный план поимки, в котором Иа отводилась роль грузовой лошади.

– Так что собирайся! – произнес Пух.

Иа горестно вздохнул и опустил уши. Проще было завалить стадо Бяк и Бук, чем спорить с упрямым медведем, готовым в любой момент вмазать промеж глаз.

Глава 5,

в которой Тигра добывает у Совы ружье.

Весело насвистывая, Тигра брел к дому Совы. Ярко сияло солнце. По небу пролетали стаи птичек и настроение Тигры было замечательным.

Сова жила в дупле старой пальмы. Уж не знаю, сколько времени она присматривала подходящее дупло по всему лесу, но остановилась она на пальме. Пальма была большой, толстой и высокой. На верху, у самой кроны, росла большая гроздь кокосов, они иногда падали на посетителей, поэтому все одевали каски. Кроме Тигры естественно. Ведь все знают, что лучше всего на свете Тигры увертываются от кокосов!

– Ой! – Завопил Тигра, когда кокос упал ему на голову. – Это какой-то неправильный кокос!

Тигра быстро юркнул к двери и отчаянно задергал за шнурок, который являлся хвостом Иа.

Надобно сказать, что Тигра завел себе маленький бизнес: утром он пер хвост у Иа и продавал его Сове в виде шнурка для звонка, а вечером находчивый тигр пер шнурок у Совы и продавал Иа в качестве нашедшегося хвоста. Таким образом, Тигра имел не только Иа и Сову, но и стабильный доход. Правда, в последнее время Кристофер Робин прикупил значок налоговой полиции и грозился брать с Тигры мзду. Итак, Тигра отчаянно дергал за хвост-шнурок и косился на висящие кокосы. Вокруг шнурка висели различные надписи и объявления, написанные мудрой Совой.

Здес жывет Сава!
Нэ вхады да?
Денег нидаю!
Долой Пятачков!
Все наборьбу с капиетализзмом!
Зюганову урря!!!
Миня нет!
Ноу смокинг!
Званит Саве тры раза!

Но Тигра не успел прочитать эти интересные и поучительно-агитационные объявления, так как дверь открылась и на пороге предстала Сова. (Надеюсь читатель помнит, что у нее сегодня был день варенья, и к ней приходила Кенга?)

В данный момент Сова была похожа на обожравшегося страуса, который, мучаясь с бодуна, попытался сунуть голову в асфальт и теперь был крайне зол на весь белый свет. Очки, которыми так гордилась Сова, сползли на краешек клюва и вот-вот грозили упасть.

(Кстати! Сова была не единственной обладательницей очков. Очки еще носил Кролик, но на одной из вечеринок у Кристофера Робина Пух заехал Кролику по очкам, поэтому одно стекло вылетело и очки превратились (к пущей радости всех-всех-всех) в очко.)

– Тигра, дорогой мой, – пьяно просипела Сова, подозрительно шаря глазами по окружающим пальму зарослям. – Ты один?

– Дарова, ачкастая! – жизнерадостно завопил Тигра. – Конечно же я один! А кого ты тут ждала? Пятачка?

Сова болезненно поморщилась: мало того, что этот полосатый так орет, так еще и Пятачка, будь он проклят, вспомнил. Сова терпеть не могла этого маленького розового свина. Когда Пятачок приходил к ней в гости и напивался чая, случались всякие неприятные вещи, вроде локального потопа, который Пятачок почему-то никогда не убирал, а, быстро извинившись, линял домой. Тем более, у Пятачка был противный голос, он напоминал голос Крошки Ру, которого Кролик, ради шутки, разумеется, запихнул в унитаз Совы на прошлое Восьмое марта.